Каждый вечер Стефано Галличи уделяет хотя бы полчаса чтению — своему тихому ритуалу, который помогает отвлечься от экранов, собрать мысли и подпитать вдохновение. Накануне показа весенней коллекции на его рабочем столе в штаб-квартире Ann Demeulemeester лежали три книги: биография баскетболиста Пита Маравича, автобиография Дэнни Шугермана и «Гордость и предубеждение» Джейн Остин. В этом неожиданном сочетании — спорт, дисциплина и романтизм — и зародилась идея новой коллекции дизайнера.
Не случайно рядом со спортивными и мемуарными историями оказалась классика Остин — в этом году исполняется 250 лет со дня рождения писательницы. Но для Галличи важнее не дата, а смысл. «Одна история одета в кружева и условности, другая — в кожу и зависимости. Но обе — о людях, которые пытаются любить, не разрушая ни друг друга, ни себя», — объяснил дизайнер.
Коллекция SS ’26 стала метафорой этого пересечения миров. Первые выходы перенесли зал в атмосферу викторианской эпохи — преломленную сквозь мягкую и современную оптику. Удлиненные силуэты напоминали о романтизме XIX века, а розовые брокаты соединяли интимность будуара с ретро-гламуром интерьеров 70-х.
Когда зрители уже погрузились в эту тонкую, почти ностальгическую атмосферу, подиум захватили кожаные байкерские куртки и плащи с винтажным блеском — рок-н-ролльный аккорд, сметающий сентиментальность. Затем Галличи пошел еще дальше: корсеты, которые некогда символизировали строгость, он превратил в хлопковые бра-топы, которые можно небрежно накинуть поверх рубашки, а прозрачные платья, спортивные майки и короткие шорты дополнил гусарскими куртками и массивными ботинками.
То, что когда-то казалось противоположностями, здесь обрело гармонию. Кружево встретилось с кожей, военная строгость — со спортивной эстетикой, а корсет — с денимом. В этой точке пересечения и проявилась личная история Галличи. А перьевые повязки, проходящие через всю коллекцию, стали ее акцентом — метафорическими «венцами», олицетворяющими внутреннее сопротивление и верность себе.
Фото:
