«Мы видим настоящие отношения»: Айсулу Азимбаева и Аскар Ильясов о спектакле «Солнечная линия» в интервью для ELLE Kazakhstan

На Айсулу: Топ: USHATAVA; Пиджак: WE•NERA; Украшения: IVY.
На Аскаре: Рубашка и брюки: ANIMA.

Завтра, 11 июня, на малой сцене театра драмы имени Лермонтова в Алматы состоится премьера спектакля «Солнечная линия», в котором Айсулу Азимбаева и Аскар Ильясов сыграют супружескую пару на грани развода. Позади семь лет брака, а впереди — бесконечный ночной диалог о любви и ситуации полного непонимания, разочарованиях и надежде.
Поговорили с Айсулу и Аскаром о том, что значит пьеса Вырыпаева для них, про желание вынести театр из архаики, важности коммуникации, а также о сложностях продюсирования и возвращении на сцену Казахстана спустя 12 лет.

ELLE: Айсулу, Аскар, мои поздравления! Вы находитесь на финишной прямой. Уже завтра состоится премьера спектакля «Солнечная линия». Это мощная драма о сложности человеческих отношений, требующая от актеров и зрителей глубокого эмоционального погружения и рефлексии. Испытываете ли мандраж или находитесь в приятном предвкушении?

Айсулу: Пятница для нас была особенным днем. Наверное, впервые «сложился» спектакль. Мы решили прогнаться «от и до» и посмотреть, насколько себя свободно чувствуем. Меня немного отпустило. Ведь помимо того, что я актриса в «Солнечной линии», так еще и продюсер. Конечно, постоянно испытываю мандраж. Ты не можешь быть на 100% уверен за свой проект — и на самом деле, это прекрасно. Ты сфокусирован. Конечно, помимо самого предвкушения премьеры, есть потрясающий процесс создания спектакля, который не менее важен, интересен и волнителен. Спасибо большое Мире (прим. ред. — продюсер спектакля и основатель студии colabalab), за то, что она все связывает в один крепкий узел.

Аскар: Я не испытываю мандраж. Чувствую волнение и предвкушение. Представьте, сегодня посчитал, 12 лет я не играл спектакли на родине. Как это здорово! Ведь цифра 12 — она особенная в нашей культуре. Это целый цикл, «мүшел». Последний раз играл во Дворце школьников, в 16 лет в Астане. И вот, спустя все эти годы, я предвкушаю — и очень.

Вообще, «Солнечная линия» — беспроигрышная для нас ситуация. Мы уже выиграли, потому что благодаря проекту столькому научились, столько дали друг другу. То, что сейчас происходит вызывает прекрасные чувства. Я счастлив. На самом деле, не до мандража. Играем, танцуем, читаем и создаем различные промо спектакля — нет времени на волнение.

ELLE: Идея поставить спектакль пришла вам, Айсулу. Расскажите о том, почему именно эта пьеса?

Айсулу: Кажется, в этом году будет 10 лет, как я на театральной сцене. Постановок было невероятное количество. Все безумно люблю, но в определенный момент: может быть, выросла, может быть, захотелось попробовать нечто кардинально новое. Тогда решила пойти в продюсирование, ведь в этой роли могу выбирать: материал, с кем работать и так далее. Это классная прерогатива, но, конечно, достаточно ответственная.

После знакомства с Димой (прим. ред. — режиссер-постановщик спектакля «Солнечная линия») подумала, что это подарок судьбы. Он предложил мне эту пьесу. Я ее прочла, и мне она показалась очень смешной, а также глубоко откликнулась во мне. Также он рассказал мне про свою задумку — объединить кино и театр. Тогда я подумала: «Вау, какая классная возможность привнести нотки кино!».

Аскар был первым человек, который пришел мне на ум. Единственный, the one and only. Не знаю артистов, которые умеют делать и кино, и театр. Тем более мы с ним имеем совместный опыт работы: снимались в двух фильмах, причем в качестве романтической пары. У нас есть химия и актерский контакт. Вообще, все люди, которые участвуют в проекте, — Мира, Дима и Аскар — создают идеальную команду.

Для меня также важно вынести театр из своего рода архаики. Куда ходят, допустим, лишь наши мамы. Представить нечто современное, стильное и авторское, и объединить двух разных зрителей. Вчера Аскару говорила, что мне хочется, чтобы молодые люди, зумеры, начали благодаря таким постановкам принимать театр как то, что идет в ногу со временем.

Аскар: На самом деле, что такое современность… Это не про то, что мы сейчас будем играть Ромео и Джульетту в джинсах. Это язык, на котором ты разговариваешь со зрителем. Буду счастлив, если придут люди, у которых нет большого театрального опыта. Они увидят, как классно, когда с тобой «разговаривают» со сцены, как здорово слышать интересные мысли драматурга. Это настоящий экспириенс! Актер выходит, а зритель проживает с ним. Это меняет людей. Хотел бы, чтобы люди осознали силу современного театра.

Это не про то, что мы сейчас будем играть Ромео и Джульетту в джинсах. Это язык, на котором ты разговариваешь со зрителем.
Аскар Ильясов

Айсулу Азимбаева Аскар Ильясов Солнечная линия — На Айсулу: Топ: USHATAVA; Пиджак: WE•NERA; Украшения: IVY; Туфли: собственность стилиста.
На Аскаре: Рубашка и брюки: ANIMA; Сабо: USHATAVA.

ELLE: Аскар, как вы отреагировали на предложение Айсулу сыграть главную мужскую роль? Каковы были ваши первые мысли?

Аскар: Сначала мне написала Мира, наш продюсер. Тогда я подумал, что сейчас не «вывезу». У меня съемки и работа, а выпуск спектакля — это два-три месяца работы. Это тяжелая «махина», поэтому и отказался. Потом мне написала Айсулу, прислала пьесу. Тогда понял, что это очень мобильная история. Лишь два персонажа. Это удобно, а значит, у «Солнечной линии» есть потенциал гастролировать. Мне сложно рассчитывать на один город. Фактор Айсулу, пьеса Вырыпаева и мое желание наконец-то сыграть на сцене дома — три составляющие, которые повлияли на мое решение.

ELLE: То есть вы в дальнейшем планируете гастролировать со спектаклем по Казахстану?

Аскар: У этого спектакля есть все для этого.

Айсулу: Мы хотели бы этим спектаклем гастролировать не только по Казахстану. Хотели бы съездить в Берлин или во Францию. Посмотрим.

ELLE: Пьеса представляет собой эмоционально насыщенный диалог между супружеской парой, находящейся на грани развода. Довольно актуальная и сложная тема для казахстанской аудитории. По вашему мнению, как зрители воспримут пьесу? Что бы вы хотели донести до публики?

Айсулу: Я, наверное, тот самый миллениал. Мне без четырех лет 40. Наверное, я та Барбара, у которой происходят похожие сцены в отношениях. Те же рассуждения, ссоры и любовь. Когда прочла эту пьесу, подумала: «Как прикольно! Мы не хотим жить так, как наши родители, по их семейному укладу». Мне кажется, «Солнечная линия» про то, что мы не знаем, куда идем. Все, что мы можем, это любить друг друга и договариваться. Иначе никак! И сама пьеса не дает никаких ответов, своего рода панацею. Это взгляд со стороны, который показывает, что не только меня, оказывается, заботят такие вопросы. Не у меня одной так бывает. Понимаете, мы не обсуждаем, что происходит в наших отношениях. Это как раз та современность, о которой я говорила. Может быть, она не очень откликалась в наших родителях или в бабушках с дедушками, но она невероятно близка моему поколению.

Аскар: Они бы просто, мне кажется, не поняли… Я согласен с тем, что история не дает панацеи. Мне нравится, что нет нарратива: так нужно, а вот так нельзя. Мы заглядываем действительно на кухню пары, которая откровенно говорит об отношениях. О том, чего хотят, чего им не достает. Хотел бы посмотреть на этот спектакль как зритель: прочувствовать, что откликается, а что нет, сделать анализ своих отношений.

Думаю, в этом смысле «Солнечная линия» не идеализирует никого. Это живые люди. Живой мужчина и живая женщина, которые говорят глупости, которые говорят грамотные вещи, которые грубят и любят друг друга. Мы видим настоящие отношения, поэтому мне эта история нравится. Она про тех, кто честен друг с другом. Это на самом деле не так часто случается в жизни. Хотел бы, чтобы спектакль увидели мои родители, потому что чувствую недоговоренности между ними. Хочу, чтобы они говорили, не боялись затрагивать такие темы, даже на грани развода. Это про честность и откровенность.

Хотел бы, чтобы спектакль увидели мои родители, потому что чувствую недоговоренности между ними.
Аскар Ильясов

ELLE: За эту ночь герои осознают, насколько сложно быть откровенными даже с самым близким человеком. Тяжело ли вам в реальности «оголять» душу перед любимыми? Если да, то как вы боретесь с этим страхом?

Айсулу: Наверное, театр меня учит большой рефлексии. Это всегда сложно, но я не могу иначе. Пока не доберусь до сути проблемы, не успокоюсь. Мне нужно докопаться до последнего. Это намного важнее страха. Пьеса откликнулась во мне, потому что у меня так было. Я проводила такие ночи за обсуждениями, и это абсолютно нормально.

Аскар: Героям сложно, потому что все эти семь лет они особо не разговаривали друг с другом. Все накопилось. Они осознали, что пришли в тупик, о котором не подозревали три года назад. Мы не рекомендуем оказываться в этом тупике (смеется), а если все же оказались в такой ситуации, то будьте открыты и внимательны друг к другу. Пары расстаются — это нормально. Гораздо хуже обижать человека, с которым ты был вместе. Вот это отстой! Это неуважение к себе. У них есть и это уважение, и любовь друг к другу. Возможно, они не будут вместе, ничего не сложится. Однако в это утро, думаю, они могут гордиться друг другом, потому что были честны и эмпатичны.

Пьеса откликнулась во мне, потому что у меня так было. Я проводила такие ночи за обсуждениями, и это абсолютно нормально.
Айсулу Азимбаева

ELLE: Аскар подметил, что мы все живые люди, и это про возможность быть уязвимыми. Эти отрывки имеют своего рода терапевтический эффект.

Аскар: Да, согласен с вами. Это терапевтическая история. Она и для нас терапевтическая, потому что и я зритель в этой истории. Я смотрю на то, как это развивается, и меня это тоже меняет. Это терапевтическая история, абсолютно точно.

ELLE: Действие разворачивается в течение одной ночи, во время которой герои пытаются разобраться в своих отношениях и решить, есть ли у них будущее вместе. По вашему мнению, может ли одна ночь решить судьбу?

Аскар: Я уверяю вас что, да. У меня так было. Мы не семь лет, конечно, были вместе.

Айсулу: А мне кажется, судьбу никто не может изменить. Ночь или разговор — то, что может лишь быстрее привести к итогу, который уготован судьбой. Если отношениям суждено быть крепкими, то вряд ли одна ночь может их развалить. Мы изначально чувствуем, будет ли все хорошо или нет. Знаем, хотим ли расстаться с человеком.

Если отношениям суждено быть крепкими, то вряд ли одна ночь может их развалить. Мы изначально чувствуем, будет ли все хорошо или нет.
Айсулу Азимбаева

ELLE: Стоит отметить, что герои хотят понять за ночь не только друг друга, но и себя лично: свои истинные мысли и желания. Случалось ли с вами такое, когда не знаете, чего желает сердце? Что вы делаете в подобных ситуациях?

Айсулу: Мое сердце всегда тонко чувствует. Однако такое бывает, прожив достаточно долгое время вместе, мы не понимаем, нужно ли дальше продолжать отношения. Та же ситуация и у героев спектакля. Они размышляют о том, есть ли любовь, нужно ли подниматься ли на ступеньку выше или стоит разойтись. По моему мнению, всегда стоит спрашивать у сердца, ведь оно знает ответы на все. Другой вопрос, насколько мы прислушиваемся к нему.

ELLE: Герои обсуждают все, что накопилось за годы их совместной жизни, вскрывая старые раны и обиды. Есть ли сцена или диалог, которые вам дались особенно трудно или вызывает дискомфорт, и почему?

Аскар: У меня нет сцен или диалога, которые вызывали бы внутренний дискомфорт. И его, и ее понимаю на 100%. В каждой ситуации эмпанирую: где он грубит, где ласкает. Я считаю, что это всецело оправдано. Ведь это живые люди. Ведь это абсолютно прекрасно написано.

Айсулу: Да, если смотреть на эту пьесу с точки зрения «слова», то она искусно написана. Текст легко «ложится» на нашу бытовую речь. Как мы говорим в жизни, так и написана «Солнечная линия». Это, кстати, была задача нашего режиссера, в том числе.

ELLE: Айсулу, вы также в этом спектакле выступаете в роли продюсера. Для вас это новое амплуа. Расскажите подробнее о том, каково быть не только на экране, но и за его рамками. Были ли сложности и как вы с ними справлялись?

Айсулу: Как я говорила ранее, на самом деле все сложилось чудеснейшим образом. Не было особо сложных моментов, не считая одного. Мы с Мирой выслали около 50 коммерческих предложений разным бизнесам, организациям и фондам. Лишь с одной компанией, Freedom Bank, получилось договориться. И за это хочу выразить им огромную благодарность! Ведь необходимо больше вкладывались в развитие культуры. Театр — искусство, которое не приносит деньги и не может себя окупать. Это не только про Казахстан. Так во всем мире. Либо ты продаешь билеты за баснословные деньги, либо у тебя есть спонсор, который осознает, насколько важно вкладываться в развитие театра.

Также нам нужно было выплачивать деньги за использование материала. Вы не можете просто взять чужой текст и зарабатывать на нем. Покупка лицензии стоит немаленьких денег. Казахстан только начинает сталкиваться с вопросами прав интеллектуальной собственности. Мы хотели сделать все правильно и грамотно, поэтому связались с самим Иваном Вырыпаевым, его агентством для получения лицензии на использование пьесы.

Конечно, все упирается в деньги. Можно сделать три раза спектакль на голимом желании, но и артисты, и продюсеры должны зарабатывать. Уверена, что люди, которые делают классно свою работу, которые вкладывают свое образование, опыт и душу, должны зарабатывать — и не сто долларов в месяц. Для меня важно, чтобы каждый мог получить удовольствие от работы и получить за это гонорар. Таким бы я хотела быть театральным продюсером: делать невероятные проекты с невероятными людьми. При этом, чтобы все зарабатывали.

ELLE: Аскар, а что нового вы узнали о себе во время работы над «Солнечной линией»?

Аскар: Много чего узнал о себе. Во-первых, в какой я актерской форме, своего рода кондиции. Давно не работал над спектаклями и признаюсь, что соскучился по сцене. Во-вторых, эмпатия, конечно. Это история о мужчине и женщине, которая может кому-то показаться неоднозначной, но я понимаю их. И, в-третьих, меня порадовало, что в состоянии учить большие тексты — и довольно стремительно. Давно не было такой практики.

ELLE: Вы упоминали ранее, что у взрослого поколения «мириться» с ситуациями — это норма. Они привыкли жить вне коммуникации, а вот поколение миллениалов хочет свернуть с этого пути и действовать иначе. «Солнечная линия» поднимает, наверное, один из самых актуальных вопросов настоящего — важности коммуникации в отношениях. По вашему мнению, как мы пришли к этой точке?

Айсулу: Мне кажется, миллениалы — те люди, у которых возникают совершенно новые вопросы. Это феномен именно нашего поколения. Это вопрос наблюдения за собой, как ты меняешься с возрастом. Допустим, ты женился рано и создал семью. В тот момент не было вопросов о том, как быть дальше. Когда тебе 40 лет, ты больше понимаешь жизнь и начинаешь больше рефлексировать.

Аскар: Моим родителям около 50-60 лет, а мне 28 лет. Наши персонажи находятся между мной и моими родителями. У них, скажем так, нет культа коммуникации. Я и наше поколение — люди вербального общения. Мне нужно говорить и слышать. Мне важен диалог. Эта пара оказалась между этими возрастными категориями и поняла, что нужно говорить. У них есть инструмент в руках — и они обратились к нему.

Сейчас произошел скачок: выросла популярность психологии и тренингов о том, как быть счастливым. Мне кажется, это «ускорило» процесс. Мы немного растерялись. Потому что, к примеру, у меня не было наглядной иллюстрации. Я не видел, как родители выяснили отношения. Все происходило вне моих глаз, а я ведь человек. Мне нужно жить. Мне нужно учиться конфликтовать.

Во всем животном мире все передается по примеру: смотрят на то, как делает мама и папа. У большинства из нас не было примера родителей. Однако мы оказались в среде, где нужно коммуницировать, и мы учимся «на ощупь» как слепые котята. С одной стороны, это трудность, а с другой — эволюция, то есть логичный следующий шаг. Наши дети будут, думаю, гораздо коммуникабельнее.

Айсулу: Уверена, если бы моя мама прочла эту пьесу, она сказала бы, что слишком много реплик. Такой аргумент против всей этой коммуникации. Мне кажется, у них есть принцип, согласно которому мужчина — это глава семьи. Они придумали конструкт, в котором легко выживать, если ты знаешь правила.

ELLE: «Любовь спасет мир» — так звучит слоган спектакля. Как вы лично определяете любовь? Что она значит для вас?

Айсулу: Весь мир сейчас пребывает в неком дисбалансе. Любовь не рождается легко, ведь порой, наверное, нужно концентрироваться, отдавать на ее создание некие силы. Это сложно. Не каждый хочет и считает нужным это делать. Не каждый может. По моему мнению, в итоге любовь спасет мир. Нам лишь стоит больше уделять внимания ей. «Солнечная линия» не только для зрителей, но и для меня — это возможность осознать, что необходимо найти любовь друг к другу.

Аскар: Не хватает Веры Брежневой рядом, чтобы она пояснила эту фразу (смеется). Любовь не спасет мир. Мира не станет, если не будет любви. Любовь — это и есть мир. У меня нет никаких сомнений в том, что любовь, в самом большом смысле слова, — то, что необходимо культивировать. Эмпатия, наверное, не менее сейчас актуальное слово. Она, может, и спасет мир.

Даже если они расстанутся, важно, чтобы они сделали это красиво. Любовь — это не про привязать человека к себе и заявить: «Умру ради тебя!». Суть в том, чтобы быть счастливыми. Если он понимает, что не может осчастливить ее, а она — его, то нужно отпустить друг друга. В этом у меня нет никаких сомнений.

ELLE: Из ваших слов, Аскар, я поняла, чтобы спасти мир, необходимы три составляющие: любовь, коммуникация и эмпатия, а из сказанного вами, Айсулу, что жизнь непредсказуема. Мы не знаем, как в будущем сложатся наши судьбы.

Аскар: Да, это и есть составляющие любви, которые позволяют ей спасать мир. Это инструменты любви. Эмпатия и коммуникация — это руки любви.

Айсулу: Любовь — это лучший способ и верный способ находить ответы на вопросы. К пониманию и решению вопросов. Он всегда рабочий, но очень затратный. Иногда проще начать войну и разрушить, чем поговорить, проявить эмпатию и заключить мир.

Аскар: Да, согласен. В этом тоже правда. Это действительно затратно. Жизнь — лучший учитель.

Айсулу: А любовь — ее лучший советник!