Матье Блази, после месяцев ожидания и множества догадок, представил свою первую коллекцию для Chanel — момент, которого модная индустрия ждала с затаенным дыханием. Grand Palais, традиционно служащий храмом для показов Дома, на этот раз выглядел как декорация к фантастическому фильму. Зеркальный подиум был отполирован до глубокой черноты, а гигантские серебристые сферы, похожие на фрагменты луны, напоминали о постановках Карла Лагерфельда.
Ровно в 20:14 началась «высадка на Луну» — дебют Матье Блази, четвертого креативного директора за всю 115-летнюю историю CHANEL.
Акт I. Un Paradox
Коллекция, выстроенная как театральное действо, открылась историей любви Габриэль Шанель и Артура «Бой» Кейпела. Блази начал с «мужского плеча» — буквально. Он представил клетчатый костюм с укороченным жакетом, вдохновленный привычкой Коко заимствовать рубашки у своего возлюбленного.
«Меня интересовала революция, которую она совершила. Она решила сама, кем может быть, и могла быть двумя сторонами одной монеты»,
сказал Блази после показа.
Стоит отметить, что Блази обратился к легендарному ателье Charvet — тому самому, где когда-то обслуживались Габриэль. Так в коллекции появилась укороченная мужская рубашка в полоску, накинутая поверх алого бального платья, расшитого перьями. В этом решении и скрывался почерк Блази. Не противопоставление мужского и женского, а их слияние, где структура встречается с чувственностью, а классика — с порывом фантазии.
Акт II. Le Jour
Дневная часть коллекции стала размышлением о времени — не о том, что измеряется стрелками, а о времени, которое оставляет след. Матье Блази показал, как одежда живет, стареет и меняет форму вместе с тем, кто ее носит. Твид слегка изношенный, словно пережил не одну парижскую зиму. Подолы распущены — небрежно, но осмысленно, как следы движений, шагов, встреч. Легендарные сумки 2.55 слегка помяты, а камелии — смяты.
Акт III. L’Universel
В третьей части показа, названной L’Universel, Блази полностью раскрыл мастерство, которое принесло ему всеобщую любовь в Bottega Veneta. Прозрачные платья с утонченными цветочными аппликациями «парили» в воздухе, твид, связанный крючком, превратился в текстурный гимн ручной работе, а финальное творение — калейдоскоп перьев — команда Блази с улыбкой окрестила «Пина Колада».
Возвращение к сердцу
Матье Блази в этом диалоге с Коко Шанель удалось главное — вернуть Chanel живое, чувственное, человеческое сердце. Каждое решение здесь было наполнено историей и символизмом. Малиновое платье, расшитое пайетками, дополнил перьевый головной убор и жемчужные нити, ниспадающие с шеи. Минималистичная туника с заниженной талией отсылала к строгому детству Коко в приюте Обазин, напоминая о скромных началах великой модной империи. А золотые пшеничные снопы — ее талисманы — ниспадали с черного платья-мешка, превращая его в символ изобилия, обновления и силы преемственности.
Фото: Courtesy of Chanel
