Белая фантасмагория Dior.
Вечерний Рим. Мелкий дождь. Античные статуи, подсвеченные туманным светом. Именно так начался один из самых загадочных и театральных показов этого года — Dior Cruise ’26. Креативный директор Дома выбрала не просто место, а символ — виллу Альбани Торлония, архитектурную драгоценность XVIII века, обычно закрытую для публики. Здесь, среди тенистых садов, ожила ее версия Bella Confusione — «прекрасной неразберихи», когда-то задуманной как название фильма Федерико Феллини 8½. В интерпретации дизайнера это стало визуальной фантасмагорией — модным сном, где все возможно.
Главной героиней этой фантасмагории стала Мими Печчи Блант — покровительница искусств, хозяйка самых эксцентричных балов довоенного Рима и икона богемной эпохи. Именно она основала театр Teatro della Cometa, именно она устроила Bal Blanc, где все было белым — от нарядов до освещения. И именно ее дух витал в воздухе, прячась за вуалями и кружевными масками, украшавшими моделей Dior.
Кьюри словно провела свой собственный Bal Blanc, только с элементами сюрреалистического театра, выстроенного на контрастах. Белый цвет стал сердцем и каркасом коллекции. Не символом невинности, а скорее пустым холстом, на котором дизайнер нарисовала свои многослойные сюжеты. От плотного бархата до шелка и полупрозрачного тюля, тающего в воздухе, — он будто растворял границы между телом и тканью. Между реальностью и вымыслом. Здесь были и струящиеся платья, обнимающие тело, как дымка, и более строгие силуэты — в духе церковных облачений или ренессансных нарядов. С богатой фактурой, вышивкой, драпировками и деталями ручной работы они выглядели особенно призрачно на фоне теней сада.
Коллекция получилась как сон наяву: чередование исторических силуэтов, кинематографических аллюзий и театрального размаха, которому мог бы позавидовать сам Лукино Висконти. Платья, выполненные из невесомых материалов, отсылали к «голым» платьям, но здесь они выглядели как видения — легкие, воздушные, временами почти неосязаемые. Эти одеяния с каскадами оборок, изящной вышивкой и сверкающими деталями соседствовали с мужскими жилетами, сюртуками, военными жакетами и остроконечными воротниками — и тонко играли на грани между силой и хрупкостью.
А 24 кутюрных платья, завершающих шоу, стали кульминацией сна. Эти образы будто разговаривали с самим Римом — с его дворцами и тенями, с его кинематографом и мифами.
Фото: Courtesy of Dior
